Когда-то известный миасский краевед Василий Владимирович Морозов, разбирая архив миасского революционера Василия Терского, сделал поразительное открытие: в 1912 году жители Миасского завода впервые увидели аэроплан "Блерио", на котором прилетел русский авиатор Александр Кузьминский, племянник Льва Толстого.

Сын сенатора, Александр служил чиновником для особых поручений при министре финансов - до тех пор, пока в 1909 году не увидел аэроплан и не загорелся мечтой о полётах. С его невероятно увлекательной судьбой мы уже знакомили читателей нашего сайта.

Но, как оказалось, Кузьминский был не первым и не единственным представителем рода Толстых, посетившим наш город. Первым стал Лев Толстой... Нет, не сам писатель, а его третий сын Лев Львович, литератор, скульптор, мемуарист. Об этом факте мы узнали от доктора филологических наук, исследовательницы жизни и творчества Л.Н. Толстого Надежды Геннадьевны Михновец.

Летом 1890 года студентом медицинского факультета Московского университета Львом Львовичем Толстым овладела "охота к перемене мест". Задумал он предпринять большое путешествие: из Нижнего Новгорода по Волге до Казани, оттуда вверх до Уфы, потом на Урал, затем на Кавказ и в Крым.

"Добрался до Уфы, - отмечал Лев Львович в своей книге "Опыт моей жизни", - откуда по новой тогда Уфа - Златоустовской железной дороге доехал до Уральских гор". На железнодорожной станции Улу-Теляк (на линии Уфа-Кропачево) молодой Лев приехал в гости к родному дяде - Вячеславу Андреевичу Берсу, младшему брату Софьи Андреевны Толстой, инженеру, принимавшему участие в строительстве первой ветки Сибирской магистрали.

"Софья Андреевна Толстая, очень мало путешествовавшая и никогда не предпринимавшая путешествия ни на Запад, ни на Восток Российской империи, - читаем в очерке Надежды Михновец, - любопытно отреагировала на эту часть поездки сына. В книге "Моя жизнь" она записала: "Он ездил к моему одинокому меньшому брату в Уфу и дальше, в такие дикие места, где человек никогда и не был, а водились дикие звери, была пропасть дичи и прекрасная природа. Брат, инженер, строил железную дорогу, и приходилось вырубать непроходимые леса и оживлять дикую, первобытную природу вторжением человеческой культуры".

По мнению Михновец, в Миассе, где дядя познакомил племянника со своими коллегами-путейцами, закончилась уральская часть путешествия студента-медика. Здесь он, человек молодой и влюбчивый, будучи приглашённым на бал, влюбился в прелестную жену одного из инженеров. "Эта еврейка редкой красоты нравилась мне тем, - откровенно признавался Лев Львович в книге "Опыт моей жизни", - что она была похожа, как я тогда вообразил, на Анну Каренину. В ней не было ничего типично еврейского, кроме больших черных глаз, которые до сих пор пытливо смотрят на меня".

И ещё одна "влюблённость" настигла в Миассе сына великого писателя: ему очень понравилась "козочка", "ходившая по краям самых страшных обрывов" ("козочкой", по словам толстоведа Михновец, на русском железнодорожном сленге, скорее всего, называли небольшой поезд-челнок).

15 августа 1890 года Лев-младший вернулся в Ясную Поляну.