Не знаем, насколько начало учебного года радует наших детей, слегка отвыкших за лето от школы, но вот для взрослых весь сентябрь, вплоть до Дня учителя, проходит под флагом воспоминаний о годах своей учебы... То, что в детстве казалось обыденным и надоевшим, с годами приобретает совсем другой оттенок. "Ну как забыть звончей звонка капель и девочку, которой нес портфель..." - пелось в одном хорошем советстком фильме.

Мы были рады узнать, что "школьная тема" (где и под какими номерами существовали раньше миасские школы) получила отклик. Причём, не только на нашем сайте, но и в собществе "Миасс | ФотоИстория", где были выложены архивные фотографии миасских школ. Люди с радостью узнавали знакомые здания и делились своими воспоминаниями.

Первым прилетел ответ от известного миасского фотохудожника Виктора Суродина. Вот что он вспомнил о школе № 4, которая находилась на улице Советской, 92:

"Моя родная 4-я школа была открыта после войны. Справа деревянный дом, в нем были начальные классы, очень теплые. Каменное здание - для старших. Топили торфом. Иногда отпусклаи домой из-за того, что печи сильно дымили. Во дворе был большой сарай, переделанный под спортзал. Запомнился учитель старшеклассников Василий Матвеевич Артемьев. Куряк он воспитывал шелобанами. Еще запомнилось, что после аварии на химкобинате "Маяк" (1957 год) нам, ученикам начальных классов, ежедневно выдавали по стакану молока (1958-1959 годы). Брат в ней окончил семилетку. Я учился до шестого класса. Потом мы оба учились в 1-й школе".

А из материалов музея образования мы узнали, что у школы № 4 был филиал... И вот здесь вырисовывается очень интересная история, как раз связанная с изменениями в нумерации школ, происходившие довольно часто. Но сначала маленькое отсутпление.

Итак, многие из наших читателей слышали про "школу на болоте", но не все знали, где она располагалась и почему так называлась. Сейчас этой начальной школы нет, но она существовала (с конца 19 века) около рынка в старгороде, на улице Болотной. Школу называли "на болоте" не только по названию именно этой улицы. Кличку "болото" испокон веков носили сразу три старгородские улицы - Болотная, Казарменнная и Огородная. Задолго до Советской власти здесь не было канав, все лето стояла непроходимая грязь. Люди ходили, увязая в топкой грязи, а в ненастные дни пройти было просто невозможно и тем более - проехать на телеге. Некоторые жители, стараясь избавиться от воды, выкапывали канавы. Цитируем газетную статью: "Соседи в долгу не оставались: они или заваливали эту канаву, или наваливали под окнами своих домов кучи навоза. Другие соседи, видя, что вода начинает скапливаться у них, старались насыпать кучи еще больше. После дождя все это размокало, и по улицам становилось нельзя не только ездить, но и ходить".

Вот так учебное заведение у рынка и получило своё народное название - "Школа на болоте". Сначала школа имела номер 3, потом - номер 24. Ещё позже она стала филиалом школы № 4, что на улице Советской. Прошло время, и номер изменился в очередной раз: вместо № 4 - № 11. Под этим номером она и существовала до конца. Любопытно, что в её истории был драматичный эпизод, запечатлённый на старом снимке, хранящемся в фондах краеведческого музея. Снимок действительно устрашающий - вся школа охвачена пламенем... Подробности о пожаре неизвестны.

Некоторые из наших читателей утверждают (и у нас нет оснований им не верить), что семилетняя школа № 11 с 1920 по 1960-е годы располагалась на улице Ленина, в бывшем торговом доме братьев Николаевых, где в годы войны квартировало оборонное предприятие (завод 375), а с 1969 года поселилось торговое училище. Возможно, после этого "школа на болоте" и стала 11-й?..

"Школу на болоте" упоминал в своих воспоминаниях метеоролог Ильменского заповедника Антон Скаруцкий (с ним наши читатели уже знакомы): "Мама договорилась в заведующим школой на болоте Михаилом Ивановичем Ивановым, и я стал ходить туда и пользоваться школьной библиотекой. Учитель мне очень понравился: высокий, стройный, в очках, со строгой прической "под ежика", мягким голосом и ласковой улыбкой, он был для меня типичным образом учителя. Снабжая очередной книгой, непременно напоминал, как нужно ее любить и беречь, а после прочтения спрашивал, что мне понравилось в данной книге. Добрые семена, посеянные Михаилом Ивановичем, дали хороший урожай. С тех пор я на всю жизнь стал книголюбом".

(Продолжение следует...)